Самая умная девочка в мире

1
Снег шел, не переставая, с самого утра. Дорожки были так засыпаны, что их очертания угадывались с трудом. Фонари почти полностью облепило снегом. Они напоминали леденцы в сахаре.
Мне было тогда лет пять. Мама еще была жива. В доме пахло хвоей и печеной бараниной. Кажется, был канун Рождества. Хотя, это, конечно, мог быть простой декабрьский вечер. Или январский. Или… Ну, в общем, вы поняли.
Я никогда не могла понять, почему мы обращаем внимание на одни вещи и совсем не замечаем другие. Мне кажется, что это несправедливо. Было бы неплохо самим выбирать наши воспоминания. Хотя, с другой стороны, так интересней: никогда не знаешь, какие картинки всплывут в твоей памяти, а какие – нет.
Папа бегал по дому, разговаривал с какими-то людьми, просматривал документы.
Сидя на подоконнике, я думала о том, что будет, если наш дом полностью занесет снегом. Не то, чтобы такие размышления развлекали меня, но больше – то делать было нечего.
Через какое-то время я замерзла и перебралась на одно из кресел. Тогда оно казалось мне огромным. Это уже сейчас я поняла, что оно – самое обычное. Не больше, чем кресла в других гостиных. Но ведь тогда мне было лет пять, так что…
Вскоре за окном стемнело. Некоторое время я представляла себе, что наш дом уже занесло снегом, и поэтому стало так темно. Но эта игра мне быстро надоела.
Когда мой папа в очередной раз проходил через гостиную в кабинет, я сказала ему, что хочу быть Упивающейся Смертью. Я не думала, что это произведет такой эффект. Он замер и побледнел. Папа смотрел на меня минут пять.
И не пытайтесь убедить меня, что меньше! Я знаю лучше. Просто за это время я могла съесть десять средних мармеладок или пятнадцать маленьких. А значит, прошло пять минут.
Так вот, папа смотрел на меня пять минут. Мне было совсем не трудно представить, что он уснул. Из глубины дома доносились звуки, похожие на мяуканье кота. Потом я поняла, что кто-то просто натирает паркет в соседней комнате. Это развеселило меня, и я рассмеялась.
Он кричал на меня первый раз в жизни. Мой папа из тех людей, которые во всем могут увидеть что-то забавное, поэтому конфликты исчерпывались сами собой.
Но, видно, Упивающиеся Смертью, о которых я недавно пыталась прочитать в газете, были не слишком забавными. Такой вывод я сделала для себя тогда.
Кстати, статью я так и не дочитала. Там было столько непонятных слов, что я оставила попытки уже на втором абзаце.
Мое заявление сильно разозлило папу. По крайней мере, он долго перечислял все те неприятности, которые обрушаться на мою голову, если я еще раз скажу такое. Наверное, это был не лучший способ привлечь к себе внимание.
Потом меня отправили спать.
Если в тот день действительно было Рождество, то у меня оно прошло ужасно.

2
Большую часть своего свободного времени я проводила одна. Я быстро поняла, что можно развлекать себя самостоятельно. Мой отец был безумно увлечен своим журналом. Иногда он даже писал статьи для него. Конечно, статьи были странными, но в них можно было поверить. Просто у него были свои миры, а у меня – свои.
В Хогвартсе многие, если не все, считали меня как минимум странной. Если я скажу, что это меня совсем не волновало, то это будет не правдой. Однако, смотреть на то, как окружающие реагирую на мои выходки, было интересно. У того, что меня считали сумасшедшей, было одно явное преимущество: я могла творить, что мне хотела. Я сама придумывала правила и потом играла по ним. Для игры под названием « Жизнь Луны Лавгуд» нужен был всего один человек. Я сравнивала ее с бегом на длинные дистанции: времена года сменяют друг друга, день плавно перетекает в ночь, а ты все бежишь. И рядом нет никого, кто мог бы сказать, что пора сделать привал.

3
Я хорошо помню, то, как я ехала в Хогвартс в начале третьего курса.
Я пришла на вокзал одной из первых, потому что отцу нужно было срочно доделать полосу. Он пожелал мне удачи, щелкнул по носу, и, улыбнувшись, аппарировал.
Мне не хотелось стоять на перроне, поэтому я вошла в вагон и без труда нашла свободное купе. Делать было нечего, поэтому я решила почитать последний номер «Придиры».
Когда в вагоне уже было полно людей, дверь отворилась и в купе заглянула Джинни. Ну да, та самая энергичная девчонка из Гриффиндора.
- Привет, Луна. Можно мы здесь сядем? – спросила она.
Я кивнула. Кроме нее в купе вошли два мальчика, одним из них был Гарри Поттера.
- Спасибо, - улыбнулась Джинни.
Они сели и стали удивленно рассматривать меня. Не знаю, что их удивляло больше: то, что из-за моего левого уха торчала волшебная палочка или то, что на шее у меня висело ожерелье из пробок от сливочного пива.
Второе - это дань моему увлечению движением хиппи. Ну, это те, которые обвешены фенечками, как рождественская елка гирляндами и колесят по миру с огромными рюкзаками. Я даже как-то пыталась сочинить стишок под названием «Peace». И хотя папа хвалил, но я то знаю, что это был редкостный бред.
- Хорошо провела лето? – поинтересовалась Джинни.
- О да, - ответила я и стала глазеть на Поттера.
Многие девчонки с моего факультета просто обожают его. Постоянно твердят, какой он смелый, какой красивый, как отлично играет в квиддич… Но я ни разу не слышала, чтобы кто-то говорил, что он умный. Может девочек это не сильно интересует?
Так вот. Посмотрела я на этого Поттера. Ну, он, конечно, не урод, но и не такой уж красавец. Так себе. Вполне обычный. И глаза у него не «потрясающего изумрудного цвета», а просто зеленые. Нормальные глаза.
Мне стало скучно, поэтому я сказала:
- Ты – Гарри Поттер.
- Я в курсе, - ответил он и странно так покосился на меня.
Потом я поинтересовалась у второго мальчика, кто он.
О том, что он – Невилл Лонгботтом, мне сообщила Джинни. А он был так напуган тем, что сидит со мной в одном купе, что промямлил что-то типа «я – никто».
Мне потребовалось немалое усилие воли, чтобы оставаться серьезной.
- Хорошее чувство юмора – величайшее сокровище человека, - заметила я и сделала вид, что читаю журнал.
Джинни улыбнулась, а Гарри с Невилом просто удивленно переглянулись.
Потом этот Лонгботтом стал показывать жуткого вида растение, которое ему подарили на День рождения. В итоге мы все были в слизи этого кактуса или что там это было. Я не очень хорошо знаю Гербологию.
Он, конечно, извинился и все такое, а я подумала, что я, наверное, даже страшнее этого растения, если он с ним так носиться, а от меня шарахается.
В этот момент дверь в купе распахнулась. Вошла девочка из Рэйвенкло. Темненькая такая. Она еще в квиддич играет. И имя у нее смешное. Что –то вроде Чуже Енг. Она с моего факультета, поэтому мне бы стоило знать, но я с ней не общаюсь и квиддичем не интересуюсь. Так что пусть меня простит, если я ее имя неправильно произнесла.
Девчонка эта мялась, мялась, раз десять поздоровалась с Поттером, а потом ушла. Гарри выглядел смущенным. Может, влюблен в нее, а может, задолжал ей пару галлеонов.
Благодаря Джинни мы очистили купе от слизи к тому моменту, как пришли Рон и Гермиона.
Они сразу же стали обсуждать, кого назначили старостами на других факультетах. Оказалось, что старосты Слизерина – Малфой и Паркинсон. Все сразу возмутились, а Гермиона сказала, что Паркинсон тупее контуженого тролля.
Вообще-то, Паркинсон были мне безразлична. Но если Гермиона так сказала, значит, это правда. К тому же, я никогда не видела контуженого тролля, так что мне не с чем сравнивать.
Вот про Гермиону говорили только то, что она самая умная девочка в Хогвартсе. Никто не говорил, что она смелая или красивая. А ведь она действительно красивая. Даже в школьной мантии. Одни только волосы чего стоят!
Короче, я первый раз в жизни сидела в одном купе с такой красивой и умной девочкой. Мне даже стало как-то неловко, поэтому, когда речь зашла о Падме Патил, я сказала Рону, что она была не очень рада пойти с ним на Рождественский бал, потому что он не танцевал с ней. На самом деле я не знаю, рада была Падма или нет. Я всего лишь предположила.
Они все удивленно уставились на меня. И Гермиона тоже. Поэтому я снова уткнулась в журнал.
Потом Рон сказал, что хотел бы подловить на чем-нибудь Крэбба или Гойла. Он думал, что было бы здорово заставить Гойла написать «Я не должен быть похожим на зад бабуина».
Это было не смешно, но я так нервничала, что стала нелепо смеяться. Я смеялась даже тогда, когда в купе воцарилась тишина, и все снова стали коситься в мою сторону.
Я уронила журнал, а Гарри поднял его. Он только начал просматривать его, когда Рон спросил, есть ли в журнале что-то интересное. Гермиона, не дожидаясь ответа Поттера, заявила, что в «Придире» пишут только чушь. Это меня задело, но я не нашла ни одного доказательства того, что это – хороший журнал. Зато зачем-то сказала, что мой папа – его редактор.
К счастью, в этот момент дверь купе снова распахнулась, и на пороге появился Малфой со своими дружками. Вы, конечно, представляете себе, что он наговорил Поттеру. Впрочем, тот, очевидно, привык, выпады Малфоя, по-моему, даже забавляли его.
Первым делом после того, как мы вышли из вагона, я нашла урну и выкинула «Придиру».
Мне удалось найти ребят как раз тогда, когда они садились в экипаж, который должен был доставить нас в Хогвартс.
В тот день я сделала для себя несколько выводов. Во-первых, я узнала, что Гарри может видеть тестралов, а значит он, все же, не так прост, как я о нем думала. Во-вторых, «Придира» действительно не самый информативный журнал. И, в-третьих, быть одной – это не так уж здорово.

4
Мне казалось, что я вполне могла бы подружиться с Гермионой. Я думала, что она слишком умна, чтобы общаться с Роном и Гарри и, как раз, в той степени умна, чтобы не обращать внимания на то, что обо мне говорят в школе.
Впрочем, я понимала, что у нас с ней нет ничего общего. Она – староста, старше меня, лучше учится…
Но, все же, я пыталась с ней общаться.
Однажды она сидела на берегу озера и что-то читала. Пахло травой и дождем.
У квиддичной команды Гриффиндора была тренировка, поэтому Рон не мог составить ей кампанию. Где был Гарри, я не знаю. Вообще, после того, как Защиту от темных сил стала преподавать Умбридж, он часто где-то пропадал.
Я подошла к Гермионе и, поздоровавшись, села рядом.
- Привет, Луна, - сказала она, не отрываясь от книги.
- Хороший день.
- Угу.
- Как тебе моя новая прическа?
Она внимательно посмотрела на меня.
- Неплохо. Тебе идет.
Я подумала, что сказать так – это очень мило с ее стороны, так как прическа у меня была как обычно. Просто я решила, что она, в принципе, не часто на меня смотрит, поэтому не должна заметить. Возможно, вам моя логика покажется странной. Если что-то не так, то извините.
Потом я не придумала ничего лучше, чем спросить, где Гарри. Гермиона поморщилась и сказала, что он отрабатывает взыскание у Умбридж и поинтересовалась, не нужно ли мне чего. Я сказала, что нет, и она выжидающе посмотрела на меня. Я, конечно, догадывалась, что ей хочется, чтобы я ушла, но мне уж очень хотелось остаться. И я осталась.
Гермиона читала мне вслух учебник по Древним рунам, пока не начался дождь, и мы не разошлись по гостиным своих факультетов.
Мне хотелось думать, что она сделала это для того, чтобы я не чувствовала себя глупо, а не потому, что она лучше запоминает, когда читает вслух.

5
Когда до меня дошли слухи о том, что Гарри Поттер будет обучать всех желающих Защите от темных сил, я решила принять в этом участие. В назначенное время я пришла в «Кабанью голову». Идея собраться именно там мне не очень-то нравилась, но Гермиона решила, что так будет лучше всего. А на то и нужны умные люди, чтобы принимать подобного рода решения.
Я не думала, что соберется так много народу. Признаться честно, я чувствую себя некомфортно в больших компаниях. А это была не просто большая компания. Это была целая толпа.
Кстати, там была и эта девочка с моего факультета, на которую Поттер, очевидно имел виды. Чуть позже пришел и Невилл. Правда, без того жуткого растения, которое он показывал нам в Хогвартском экспрессе.
Нас было человек двадцать, не меньше. Может даже и больше.
Гарри рассказывал нам о том, что нужно научиться защищать себя и все такое. А еще он говорил про Волдеморта. Если вы не знаете, то он главный у тех Упивающихся Смертью, за которых мне досталось в детстве.
Было заметно, что Гарри волнуется, и меня это радовало. Хорошо знать, что трясешься не ты одна.
Все стали обсуждать, где и когда нам лучше собираться, и почему с Умбридж мы учим только теорию. Мне ужасно хотелось принять участие в разговоре. Когда Гермиона предположила, что в Министерстве Магии думают, что Дамблдор может создать себе армию, для того, чтобы стать министром, я сказала, что в этом есть смысл. У Фаджа ведь есть армия Гелеодорожек!
Все, конечно же, стали доказывать мне, что это бред и никакой армии у него нет, а я все равно стояла на своем. Какое-то время я даже верила в то, о чем говорила. До тех пор, пока не вспомнила, что прочитала об этом в папином журнале. Вскоре все занялись обсуждением более важных вопросов, но я все равно ощущала себя ужасно.
Когда я в первый раз пришла в Комнату Необходимости для того, чтобы заниматься Защитой от темных сил, то решила, что переела шоколадок. Иначе, как можно объяснить то, что я там оказалась?
Мы практиковались в заклинании Экспеллиармус. Мне в пару достался Джастин Финч-Флетчли. Меня не покидало ощущение, что ему захочется убить кое-кого после урока. Вы, наверняка, поняли, о чем я.
К счастью, я ошибалась.
Чтобы отвлечься от подобных мыслей я наблюдала за реакцией Гарри на все то, что говорила эта девушка, имя которой мне все никак не удавалось запомнить.
В конце занятия я пыталась рассказать им о том, какими ужасными разработками занимается Фадж в свободное от работы время, но меня никто не слушал.
Я сделала неутешительный для себя вывод: я никогда не заинтересую Гриффиндорскую троицу.

6
Наступил май. Пятикурсники сдавали СОВ. Конечно же, преподавателям не было до остальных учеников никакого дела.
Я сидела на подоконнике в коридоре и смотрела в окно. В этот момент ко мне подошла Джинни. Она сказала, что слышала голос Поттера и что нам нужно пойти разобраться, в чем дело. Я не сильно хорошо понимала, что Джинни от меня надо, и, чтобы выяснить хоть что-то, пошла с ней.
Мы зашли в один из классов. В комнате о чем-то спорили Гермиона, Гарри и Рон.
- Привет, - неуверенно сказала Джинни. – Что тут у вас происходит?
- Не твое дело, - ответил Поттер.
Я сказала ему, что это весьма грубо с его стороны и уже собиралась уйти, когда Гермиона оклинула меня и сказала ему, что мы с Джинни можем помочь.
Из всей последующей тирады Гарри я поняла только одно: они хотят спасать Сириуса Блека.
Я как-то прочитала в папином журнале, что он и Стабби Бордмен – это одно лицо. Впрочем, когда я заикнулась об этом, никто не обратил на меня внимания. Поэтому я сделала для себя вывод, что это просто какая-то очередная авантюра Поттера и вопросов лучше не задавать.
В итоге, Гермиона разработала какой-то план, который всех устроил, и смысл которого остался для меня загадкой. Мы с Джинни должны были стоять в коридоре и не подпускать учеников к кабинету Умбридж.
Мне сказали, что нужно всем говорить, что кто-то выпустил огромное количество Удушающего Газа. Наверное, это было не совсем так, иначе, почему со мной и Джинни все было в порядке?
Потом появились слизеринцы. Их не сильно волновала новость об Удушающем Газе. Они схватили нас и потащили прямиком в кабинет Умбридж.
Когда оказалось, что Гарри, Рон и Гермиона уже там, я поняла, что все идет не так как нужно.
А еще в кабинете была Умбридж. Она пыталась что-то выяснить у Гарри. Вообще-то, я мало что понимала. Мне хотелось есть.
Потом в кабинет вошел Снейп. Пока он объяснял Умбридж, что для приготовления Сыворотки Правды ему понадобиться месяц, Гарри так странно смотрел на него, что мне стало казаться, что он как-то связан с этим музыкантом Бордменом. Может, он играл у него в группе на ударных?
Гарри стал нести какую-то чушь про какого-то Бродягу и про то, что кто-то его схватил и спрятал.
Тогда я склонна была думать, что экзамены действительно сильно расшатывают нервную систему.
Умбридж хотела наложить на Поттера Круциатус. Если честно, то я не знала, что это запрещенное заклинание можно использовать вместо Сыворотки Правды.
Все стали орать, перебивая друг друга. Я уже собиралась вежливо попрощаться и выйти, но вспомнила, что у меня во рту кляп.
В итоге, Гермиона сказала, что они хотели сообщить Дамблдору о секретном оружии. Конечно же, этой Умбридж хотелось быть в курсе всего, поэтому она ушла вместе с Гарри и Гермионой, которые должны были ей его показать.
Я, Джинни, Рон и Невилл остались вместе со слизеринцами, которые должны были следить, чтобы мы не убежали.
Конечно же, никому не хотелось оставаться там, поэтому после непродолжительной борьбы и парочки заклинаний, мы оставили слизеринцев в гордом одиночестве.
С одной стороны мне очень хотелось есть, но с другой – мне было весьма любопытно, чем все это закончится. Поэтому я решила, что ужин подождет.
Мы нашли Гарри и Гермиону в Запретном Лесу. Они рассказали, что Умбридж унесли кентавры, а кентавров, в свою очередь, прогнал Грауп, который оказался младшим братом Хагрида.
Я спросила у них, будем мы что-то делать или нет? Мне казалось, что вопрос вполне нормальный, учитывая, что Поттер имел четкое намерение спасать Блека-Бордмена.
Когда я, Джинни и Невилл сказали, что хотят помочь ему, Гарри и Рон весьма красноречиво переглянулись. Я думаю, им совсем не хотелось, чтобы мы шли с ними.
Впрочем, если человеку действительно нужно спешить, разве он будет тратить время на выяснение отношений?
Я предложила лететь на тестралах. Это была первая моя идея, которая им понравилась.
Когда мы наконец-то попали в Министерство, я удивилась: из-за всех этих любезных девушек и фонтанчиков, создавалось впечатление, что мы в какой-нибудь гостинице.
После того, как мы побывали в нескольких комнатах, я поняла, что мой папа не сильно далек от правды: в Министерстве было полно странных вещей. Чаны с мозгами, жуткие приспособления…
Наконец, мы вошли в комнату, которую искали. Как я поняла, она приснилась Поттеру.
Почему, как только что-то сниться ему, все бегут спасать мир, а когда что-нибудь снится мне – нет? Меня это всегда интересовало.
Мы долго ходили между полками, на которых лежали стеклянные шары. Я даже начала жалеть, что не осталась в Хогвартсе.
Никакого Сириуса Блека мы не нашли, зато нашли шар с Гарриным именем.
Гермиона сказала, что лучше его не трогать, и я была с ней абсолютно согласна. Но Поттер решил по-своему. Как только он взял шар в руки, кто-то, кто стоял за нами, сказал: «Очень хорошо, Поттер. Теперь медленно повернись и отдай это мне».

7
Кроме нас в комнате было довольно много Упивающихся Смертью. Я видела их первый раз в жизни.
Среди них был и отец Драко Малфоя.
Он был настолько красивым, что мне сразу стало ясно, что что-то тут не так. Как правило, в книгах красивые персонажи оказываются мерзавцами.
Упивающимся Смертью нужен был этот стеклянный шар. Они еще называли его пророчеством.
На месте Гарри я бы не стала сопротивляться и отдала бы им его. Но у Поттера, как всегда, было свое мнение на этот счет.
Оказалось, что у Волдеморта и Гарри одно пророчество на двоих. Я еще тогда сильно удивилась. Думаю, вот странно-то, сколько тут в Министерстве всяких загадочных вещиц, да и денег у них, наверное, порядочно, а шариков отдельных сделать не могли.
Уж не знаю, что на меня нашло, но когда Поттер сказал «Давай!», я крикнула «Редукто!», и мы все побежали мимо полок, с которых начали падать стеклянные шары.
Отовсюду раздавались крики, летели заклинания… Грохот стоял неимоверный. Да, это было самое веселое происшествие за последние два месяца!
Джинни тянула меня куда-то за руку. За нами бежал Рон. Где были Невилл, Гарри и Гермиона, я не знала.
К тому времени, как мы их нашли, Джинни успела сломать себе что-то. Кажется, это была лодыжка. А Рон вообще был в невменяемом состоянии после того, как в него попало какое-то заклинание.
Мы постоянно куда-то бежали, и через некоторое время, я перестала понимать, где право, а где - лево.
Упивающиеся Смертью ворвались в комнату тогда, когда я накладывала на двери заклинания. Не помню, что точно со мной случилось, но я потеряла сознание.
Первое, что я увидела, когда пришла в себя, был Поттер, который, перепрыгнув через меня, выбежал из комнаты. Я подумала, что это не слишком-то вежливо с его стороны.

8
Я пришла в больничное крыло, чтобы проведать ребят как раз тогда, когда Гермиона читала им вслух статью из «Воскресного пророка». Я поняла только то, что Фадж, наконец, подтвердил то, что Волдеморт вернулся. И, конечно же, Гарри теперь еще больший герой, чем прежде.
Я сказала, что папа продал эксклюзивное интервью с Поттером «Воскресному пророку» и теперь мы поедем в Швецию, чтобы поймать псевдо-рогатого Сноркака.
Они переглянулись и рассмеялись. Я уже привыкла к тому, что это их обычная реакция на мои реплики. Потом мы еще немного поболтали, и я ушла собирать вещи.
Кстати, этот шар с пророчеством разбился. Представляете? Да… Не стоило его доверять Невиллу.
А еще, когда мы ехали домой на летние каникулы, Гермиона сказала, чтобы я ей обязательно написала, как там в Швеции. Я была так рада, что только дома поняла, что у меня нет ее адреса. Но, ведь Гермиона – самая умная девочка, которую я знаю. Она что-то придумает, правда?

Самая умная девочка в мире

Суси-нуар

Самая умная девочка в мире - Текст произведения

Самая умная девочка в мире.

)

Оу!!!