Парвати любит лето.
Парвати любит лето не потому, что начинаются каникулы, становится тепло и их семья переезжает в свой дом в Индии.
Парвати любит лето за то, что два блаженных месяца ее сестра принадлежит только ей.
Падма
учится на другом факультете, занята другими делами, посещает другие
уроки и дружит с другими девочками – у нее нет времени на разговоры по
душам с Парвати. «Привет», «Как дела», Пока» - вот и все, к чему,
порой, сводятся все их беседы за день.
У Падмы свой круг общения и интересов, и ни в одном из них Парвати нет места.
Зато летом все по-другому.
Конечно, Падма пишет письма своим друзьям. Однако большую часть времени она все же проводит вместе с Парвати.
Они
вместе сидят в библиотеке и пытаются читать книгу о сатьяграха*, но
Парвати каждый раз выдирает из рук сестры эту нуднятину и предлагает
пойти прогуляться.
Они вместе ходят по узким пыльным улицам,
которые кишат магглами. Солнце нещадно палит, термометры зашкаливают за
сорок градусов, и земля, кажется, плавится под их ногами, вокруг
появляется выжженная желтизна. Парвати нежно – даже слишком нежно –
нахлобучивает на голову Падмы белую панамку и шутливо предупреждает:
«Смотри не получи солнечный удар!»
Они вместе купаются в
ярко-синем, теплом, как кипяченое молоко, море, и рассудительная,
всегда сдержанная Падма безудержно хохочет над попытками сестры
научиться плавать, а Парвати, делая вид, что оскорблена до глубины
души, обстреливает ее солеными брызгами.
Они вместе готовят
на кухне курицу с тандури**, кухонный стол завален поварской
литературой, от которой не наблюдается никакой пользы. Парвати, не
слушая возмущенные крики сестры, сгребает бесполезные книги на пол,
надевает смешной передник с крысками и снисходительно отодвигает Падму
от очага.
Они вместе сидят в полутемной комнате, Парвати
пытается читать судьбу сестры по ладони, а Падма, не верящая ни в
хиромантию, ни в предсказания, смеется. Пальцы Парвати холодны, как
лед, а линия любви на руке сестры, на ее взгляд, чересчур коротка.
Они
вместе делают домашнюю работу для МакГонагалл, при этом Парвати бурно
возмущается объемом заданного, а Падма смотрит на нее, как на
несмышленого ребенка, берет за руку и говорит: «Не парься, Парв, это
просто». Парвати вздрагивает от ее прикосновения, но Падма не обращает
внимания и четко и доступно пытается объяснить, что делать. Мысли
Парвати туманны, но Трансфигурации в них точно нет места.
Недели
случайных касаний («Причеши меня, Парв!»), странных взглядов («Что
случилось, Парв, отчего ты так нам меня смотришь?», дрожи («Тебе
холодно, Парв?»), смутных жестов и ежевечерних посиделок в одном кресле
у незажженного камина, совместного выполнения домашней работы и
существования в одной комнате окончательно свели Парвати с ума.
Утром
тридцать первого августа она, тревожно рано проснувшись и бросив взгляд
на безмятежно спавшую сестру, садится за письменный стол. Она
разворачивает свиток пергамента и выводит: «Я люблю тебя». Чернила
расплываются, будто буквы выводила рука буйного сумасшедшего. Парвати
ужасается написанному и рвет пергамент в мелкие клочья. И, чтобы никто
не смог разгадать мозаику ее чувств, после завтрака швыряет в камин.
Его протопят – и никто ничего не узнает.
Завтра
первое сентября, и все станет как прежде – Хогвартс снова разлучит их.
Падма снова станет холодной и невнимательной, будет хихикать со своими
подружками и сидеть в библиотеке до самого отбоя, а Парвати – проводить
в башне Трелони все свободное время, пытаясь растолковать расплывчатые
знаки судьбы.
Парвати любит лето.
Но лето заканчивается.
У нее остался один день счастья.
И никто не помешает Парвати насладиться оставшимся временем сполна.
*КОНЕЦ*
* Ненасильственное сопротивление – основа политики Махатмы Ганди.
** Очень специфическая приправа для еды.
