- Вообрази только, Ал, - золотистые пылинки кружатся в луче солнца, проникающем сквозь ставни, и сразу представляется царящее за окном лето, - это будет новый мир, удивительный, правильный, наш мир! Мир чистой магии! Альбус неуверенно улыбается и любуется другом. Гел – красивый, самый красивый, кого он видел в жизни. Он – как июль: золотой, обжигающий, многоцветный. Альбусу нравится смотреть на него. Он хочет сказать, что его идеи не во всем верны, что предлагаемые им средства не подходят… но тогда Гел сразу станет похож на летнюю грозу – тучи, ветер, молнии… Лучше он скажет об этом как-нибудь потом, а пока еще немного полюбуется воодушевленным лицом друга, этой его манерой встряхивать волосами и неожиданно заглядывать прямо в глаза, как будто в душу… Альбус не задумывается над тем, что означает это любованье, над тем, что подобные чувства парню его возраста полагается испытывать к девушкам. Ему просто очень нравится, когда Гел так вот разговаривает с ним, когда он садится рядом на подлокотник кресла, когда сжимает вокруг его запястья горячие, почти обжигающие пальцы, доказывая очередную свою теорию… вот как сейчас. - Я хочу обладать этим миром, - настойчиво говорит Геллерт. Его глаза неестественно блестят на расстоянии ладони от лица Альбуса. – И еще, - яркая, как вспышка, улыбка, - я хочу обладать тобой… - и его губы опускаются на губы друга, который совершенно не в силах сопротивляться, - я хочу обладать тобой… Альбус… - Альбус! Альбус! Дамблдор вздрагивает и открывает глаза. Минерва МакГонагалл со встревоженным видом стоит перед ним. Кабинет директора Хогвартса, поздняя осень, сырость и неуютное деревянное кресло. Он заснул в нем… но Минерва озабочена не этим. Она трясет «Ежедневным пророком». - Альбус, ты только посмотри – Волдеморт заявляет, что хочет диктовать нам свои законы, что хочет управлять… практически обладать магическим миром! - О Мерлин, - говорит Альбус, еще не отойдя от сна. – О Мерлин, и этот туда же!
