— Ну так когда вы с Краучем объявите о своей помолвке? — спросил Фред в двенадцатый уже раз. Нет — в одиннадцатый, прошлый раз его об этом спрашивал Джордж. Перси пробормотал что-то про незаконченный доклад о международных стандартах на котлы и поспешил скрыться в своей комнате. Но там, вопреки своим же словам, он не стал в шестой раз переписывать доклад (нет, в пятый с половиной, вчера он поменял только вступление), а сел на кровать и задумался. Многочисленные намеки близнецов на его отношения с мистером Краучем давали подозревать, что в этих отношениях есть что-то несвойственное стандартным отношениям начальника и подчиненного. По крайней мере, со стороны Перси. Сам Перси этого не замечал, но замечали остальные. И даже если они ошибаются, все равно — дыма без огня не бывает. Перси ко всему привык подходить основательно. Поэтому на следующий же день на его рабочем столе рядом с толстым фолиантом «Международные стандарты на котлы» появилась брошюра «Нестандартная сексуальная ориентация — болезнь или норма?». Брошюра оказалась еще труднее для чтения, чем фолиант, ибо не все в ней поддавалось логическому анализу. Близнецы, к счастью для Перси, отбыли в Хогвартс, и он без помех смог заняться анализом своих чувств. В присутствии Фреда и Джорджа это представлялось совершенно невозможным, ибо они абсолютно не понимали, что даже такая область, как человеческие чувства, может и должна быть подвергнута логическому анализу! Более того — куда более тщательному логическому анализу, чем все остальные области знаний, именно потому, что в плане логики она наименее разработанная! Но работать над такой сложной темой в одиночку было не то что трудно — просто невозможно, и Перси понял, что его единственный выход — признаться во всем мистеру Краучу. Мистер Крауч уважал логический подход еще больше самого Перси (до знакомства со своим начальником Перси считал, что это невозможно), поэтому можно было не пускаться в длительные прелюдии, а сообщить о своем чувстве сразу. Однажды в конце рабочего дня, когда они с мистером Краучем закончили изучение очередного «Бюллетеня Международной Конфедерации магов» и собрались расходиться по домам, Перси, выходящий из кабинета первым, выходить не стал, а встал в дверях и повернулся лицом к мистеру Краучу. — Мистер Уизли, будьте добры, пропустите меня, — вежливо попросил Крауч. — Мистер Крауч, мне нужно с вами поговорить, — ответил Перси. — Я вас слушаю, — спокойно отозвался Крауч. — Видите ли, мистер Крауч, — начал Перси, — дело в том, что я вас люблю. — То есть? — опешил Крауч. — То и есть, — успокоительно произнес Перси. — Но вы понимаете, что это невозможно!.. — Почему же? Согласно данным статистики, восемь с половиной процентов мужчин являются гомосексуалистами, а двадцать и две десятых процента имели гомосексуальный опыт. Эти две десятых процента поразили Барти Крауча в самое сердце. Если человек приводит статистические данные с такой точностью, значит, он досконально изучил предмет. А к доскональному изучению предмета Крауч питал слабость с детства. Его собственный сын такой способностью не отличался и любил употреблять выражения типа «некоторые» и «иногда» вместо «четыре человека» и «в десяти процентах случаев». — Но у меня нет опыта! — У меня тоже, — признался Перси. — Но зато я основательно изучил теорию. При слове «теория» глаза Крауча вспыхнули жадным огнем. — Вы уверены, что хорошо ее изучили? Давайте-ка проверим! Следующие два часа Перси Уизли демонстрировал Барти Краучу свою подборку литературы на тему нетрадиционных сексуальных отношений, поражаясь тому, как быстро его начальник усваивает содержание книги, пролистав ее всего лишь пару раз. Причем Перси готов был поклясться Нерушимой Клятвой, что Крауч эти книги видит в первый раз в жизни. Изучив литературу, Крауч устроил Перси небольшой экзамен на тему усвоения прочитанного, на котором Перси не смог ответить на один вопрос и запутался в другом. Зато на остальные шестьдесят восемь ответил исчерпывающе и без запинок. — Ну что же, — заметил Крауч, — теорию мы знаем. Но этого недостаточно. В подобных вещах как никогда важен практический подход, а опыта ни у меня, ни у вас, как мы уже говорили, нет. — Практический подход сугубо индивидуален и вытекает из основательного знания теории, — парировал Перси. — Кроме того, книги — это не все материалы, которые я вам показал. — Есть еще какие-то? — заинтересованно спросил Крауч. — Да, — и Перси протянул начальнику полупрозрачную коробочку из неизвестного материала. На коробочке была наклеена картинка, изображающая двух полураздетых юношей, нежно обнимающих друг друга. — Что это? — Это видеокассета, — пояснил Перси. — На ней содержится движущееся изображение... — Магловский фильм? — перебил его Крауч. — Но для просмотра магловского фильма нужна магловская же аппаратура, а во вверенном мне отделе таковая отсутствует! — У отца в кабинете есть видеомагнитофон, — смущенно сказал Перси. — Вы умеете им пользоваться? — Да, — Перси смутился еще больше. — Отец показывал нам мультфильмы. Про Тома и Джерри... Смутился Перси не от того зрелища, которое им предстояло увидеть, а от противозаконности нахождения магловской техники в кабинете отца, а также от воспоминаний от опять-таки незаконного показа детям мультфильмов в рабочее время. Но Крауч не стал заострять внимание на законности или незаконности поведения Артура Уизли, ибо то, чем они собрались заниматься сейчас, тоже было не совсем законным. Тем не менее, правила Министерства ничем не регламентировали деятельность своих сотрудников в нерабочее время, поэтому Крауч согласился на предложение своего сотрудника. Через полчаса оба сидели в тесном кабинете Сектора борьбы с незаконным использованием изобретений маглов перед небольшим экраном старенького телевизора. Кабинет был настолько тесным, что зрителям пришлось прижаться друг к другу, что они в свете предстоящего им сочли отнюдь не излишним. В руках у Крауча был лист пергамента, на котором он по мере просмотра что-то записывал. Перси еще не достиг такого уровня усвоения материала, и его хватало только на просмотр. Но он старался хотя бы запоминать последовательность действий. По окончании фильма Крауч деловито оглядел помещение и пробормотал: — Тесновато, конечно… — Вы хотите прямо здесь? — с волнением в голосе спросил Перси. — Не лучше ли в вашем кабинете, там удобнее… — В кабинете удобнее, — согласился Крауч, — но там нет видеомагнитофона. А я не уверен, что мы сможем достоверно воспроизвести все, что только что видели, и нам не понадобится повторный просмотр. Материал всегда должен быть под рукой. Крауч еще раз оглядел кабинет. — Если этот шкаф повернуть на девяносто градусов… Нет, если эти два шкафа повернуть на шестьдесят градусов каждый и задвинуть в угол… Нет, боковая стенка шкафа будет торчать. — А если на столе? — предположил Перси. Когда дошло до дела, он стал чувствовать непонятное волнение, и чем ближе — тем больше. Но он старался подавить в себе это чувство, так как в тех книгах, что они только что изучили, про чувства ничего не было. — Хорошая идея, — согласился Крауч. Взмахом палочки он расчистил место на столе Артура Уизли, потом, не доверяя своим глазам, прилег животом на стол, полежал секунд пять, встал и убрал со стола все остальное. Затем он взял пергамент и медленно зачитал вслух сто восемьдесят два пункта, записанные им во время просмотра фильма. — Вы все запомнили? — строго спросил Крауч. — Все, — срывающимся от волнения голосом ответил Перси. Крауч еще секунду помедлил, и Перси решил начать первым — а именно, он подошел к своему начальнику и обнял его. Следуя первым пунктам только что прочитанной инструкции, они слились в поцелуе. В этот момент дверь кабинета распахнулась, и вошел Артур Уизли. Сначала он не понял, что происходит, и почему, придя в свой кабинет в начале очередного рабочего дня, он застает на экране телевизора застывшую картинку с двумя обнявшимися юношами, а возле своего стола — обнявшихся мистера Крауча и своего сына. — Сэр! — сдавленно произнес Артур, не зная, что и сказать. Но для Барти Крауча это было еще большим шоком, чем для мистера Уизли. Он тихо охнул и упал в обморок. — Папа, что ты наделал! Как ты смеешь входить без стука! — заорал Перси, пытаясь поднять с пола своего начальника и возлюбленного. Увы — помочь Краучу было чрезвычайно трудно. С того памятного утра он впал в умственное расстройство, которое позже списали на влияние Темного Лорда, а Перси Уизли вдрызг разругался с отцом и ушел из дома. Он и не пытался найти себе другого партнера — ведь никто так хорошо не знал теорию, как мистер Крауч!
