1. Возненавидеть его.
Ты всегда ненавидел Драко Малфоя, все это знали. Это было так же очевидно, как дважды два четыре. Рональд Уизли ненавидит Драко Малфоя. Некоторые говорили, что ты ненавидишь его даже больше, чем Гарри Поттер, и порой даже ты сам думал так. Тебе нравилась мысль о том, что твоя ненависть справедлива.
Каждый новый учебный год начинался вполне предсказуемо. Малфой был таким, как всегда. Ты мог заранее предсказать все его действия. Он врывался в твое купе, когда вы ехали на поезде и насмехался над тобой и твоими друзьями, чем-то провоцировал Гарри, потом проигрывал ему в Квиддич в очередной раз и выходил из себя, вслед за этим ввязывался в драку с тобой, и ты, естественно, выходил победителем. В конце года он со своими приспешниками оказывался сваленным на пол несколькими мощными заклинаниями. Очень предсказуемо.
Но в этом году обычный порядок действий был нарушен еще в поезде. Он уже сидел в купе, когда зашли вы. Он сказал, что только здесь были свободные места, а ты сказал ему, чтобы он проваливал к своим дурацким друзьям. Он ответил, что не может этого сделать, и не собирается говорить, почему. Ты спросил, может они, наконец, поняли, насколько он ничтожен, но он просто отвернулся к окну. Ты посмотрел на Гарри и Гермиону и, закатив глаза, сказал, что наконец-то Малфой забыт всеми, и, что ты пойдешь искать другое купе.
В течение последующих нескольких месяцев ты начал беспокоиться. Малфой до сих пор ничего тебе не сделал, и его гориллы перестали следовать за ним по пятам. Ты слышал, что он ввязался в серьезную ссору со своим отцом, отказываясь служить Тому-Кого-Нельзя-Называть и становиться Пожирателем Смерти, но вы вместе с Гарри сошлись на мнении, что слухи остаются неизменными. Всего лишь слухами.
К Рождеству тебя стало раздражать его поведение. Ты решил, что Малфой что-то замышляет. Что он собирается подловить тебя, когда ты меньше всего будешь этого ожидать, и ты не собирался позволять ему ничего подобного. Он вовсе не был добр и внимателен к тебе, он вел себя так же подло и язвительно, но все-таки что-то изменилось. Однажды ночью, во время Рождественских праздников, ты сказал Гарри, что собираешься достать Малфоя прежде, чем он достанет тебя. Гарри покачал головой и сказал, что ты сошел с ума. Ты согласно кивнул. Может, ты и сошел с ума, но все пройдет идеально.
Спустя мгновение, Гарри сказал, что даст тебе двадцать пять галлеонов, если тебе удастся сломать Малфоя к концу этого учебного года. Ты с готовностью согласился, и вы заключили сделку. К концу года ты должен был стать богаче на двадцать пять галлеонов. Все должно было пройти безупречно. Ничто не могло нарушить твои планы. Ты докажешь раз и навсегда, что ненавидишь Малфоя больше всего на свете. Ты увидишь, как он сломается, и зрелище будет упоительным. Твой звездный час, все будут восхищаться тобой, потому что все его ненавидят.
А самое главное заключалось в том, что Малфой никогда больше не побеспокоит тебя снова.
2. Причинить ему боль.
Ты привел свой план в действие. Ты намеревался сломать Драко Малфоя даже, если это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни. Если тебе это удастся, то Гарри даст тебе двадцать пять галлеонов. И они достанутся тебе так легко; все, что нужно сделать это избить его, высмеять его мать, засунуть какую-нибудь липкую дрянь ему в волосы или что-то в этом духе. Он будет кричать, и плакать, и ты станешь богачом. Вот так просто. Это даже недели не займет. Ты уже чувствовал, как эти деньги оттягивают твой карман, слышал звон монет. И ты решил, что это прекрасный звук.
Однажды ты загнал его в угол возле кабинета Зельеварения, ты уже был достаточно зол, потому что Гермиона отказалась идти с тобой в Хогсмид в День Святого Валентина. Сказала, что ты не в ее вкусе, и что странно спрашивать об этом за месяц до события. И все это было полным бредом, поскольку ты точно был в ее вкусе, раз она так долго была в состоянии находится рядом и при этом не убить тебя. Хотя и угрожала иногда. И естественно был смысл в том, чтобы планировать это заранее. Что, если ты будешь откладывать приглашение на потом, а какой-нибудь другой парень возьмет и опередит тебя?
-Что тебе нужно, Уизел? - именно эту фразу ты и ожидал. Он был открытой книгой для тебя. Абсолютно предсказуем. Ты назвал его куском дерьма и ударил. Это было слишком просто. Он стоял, прижавшись к стене, на лице отражался шок. Его взгляд вопрошал: 'За что?' И от этого твои руки сжались в кулаки. За что? За что?! За все его принципы! За его самого! Начиная с его поведения и заканчивая этим смазливым девчачьим личиком.
Тогда он понял, что за ними наблюдают со всех сторон и решил, что нужно ударить в ответ, чтобы сохранить репутацию. Он знал, что проиграет, но никто бы не захотел в такой ситуации потерять чувство собственного достоинства. Особенно Малфой, у которого практически ничего не осталось, кроме гордости, у него не было другого выхода, только дать сдачи. Поэтому он попытался ударить тебя в ответ, но ты перехватил его запястье и усмехнулся. Он был слишком хрупким, чтобы выиграть в этом поединке. Ты решил, что сможешь обхватить одной рукой оба его запястья, и ты нашел это безумно забавным. Он выругался в ответ и назвал тебя извращенцем, и тебе понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что он имеет ввиду. И тогда ты снова его ударил, теперь уже разъяренный, ведь все вокруг думали, что у тебя возникли грязные мысли относительно Малфоя, он плюнул тебе в лицо.
Вы получили наказание за эту драку, как ты и ожидал, самое ужасное заключалось в том, что твой план не сработал. Это оказалось сложнее, чем ты ожидал. А ты ненавидел трудности. И во всем был виноват Малфой. Тебя заставили вычистить все школьные туалеты, вместе с Малфоем. Он постоянно жаловался и с каждой секундой ты начинал ненавидеть его все больше и больше. Он ничего не знал о том, как мыть полы и чистить. Ты отпустил саркастический комментарий по этому поводу, но вместо того, чтобы защищаться, как ты того ожидал, он спокойно объяснил, что никогда раньше не делал этого. Он даже ничем не оскорбил твою семью.
Это еще сильнее разозлило тебя. Кем он себя возомнил? Поэтому ты начал осыпать его оскорблениями, одно за другим они слетали с твоих губ, начиная с насмешек о форме его носа, заканчивая грязными слухами об инцестах, распространенных среди членов его семьи. Этой ночью, на пятом этаже, в женском туалете, ты высказал все, что думал о нем. Когда ты закончил, лицо твое было красным, швабра давно забыта, а он выглядел удивленным и обиженным. Ты готов был поклясться, что его глаза заблестели ярче, чем обычно, но ты решил, что это игра света. Малфои не плачут.
Ты приготовился к оскорблениям в ответ, но он просто отбросил свою швабру и ушел. Ты недоумевал, произошло ли это из-за твоих слов. Ты бы предпочел, чтобы он остался и ответил тебе тем же, потому что сейчас ты чувствовал себя плохим парнем. Тебе было так плохо, что ты даже забыл рассказать Филчу о том, что Малфой ушел во время наказания.
3. Поцеловать его.
Ты проваливал Зелья, и проваливал окончательно. Ты даже и представить себе не мог, что экзамены окажутся такими сложными. За всю жизнь тебе ничего не давалось с таким трудом, как Зелья. Снейп вызвал тебя к себе в кабинет, чтобы выразить по этому поводу свои беспокойства. Он был груб как всегда, но ты видел его насквозь. Он просто не хотел, чтобы ты провалил экзамены. Ты решил, что он не хотел мучиться с тобой еще целый год, а не потому, что, являясь членом Ордена, наконец, смягчился.
Потом Снейп предложил тебе найти репетитора и заявил, что у него есть подходящая кандидатура. Он позвал Малфоя. Ты даже не заметил, что он стоял у дверей, ожидая, когда ему позволят войти. Снейп настоял на том, чтобы Малфой помог ему с приготовлением зелий, и сказал, что ты должен слушать и делать все, что он велит, если, конечно, хочешь сдать экзамены. Малфой усмехнулся, но при этом даже не посмотрел в твою сторону, и ты решил, что он все еще злится из-за того, что случилось во время наказания. Ты не мог забыть об этом, но надеялся, что он забудет.
Ты, скрепя сердцем, согласился на репетитора, и после того, как вы вместе составили расписание дополнительных занятий, ты ушел на ужин. По пути в Большой Зал, ты пожаловался о случившемся Гарри и Гермионе. Как только ты закончил описывать ситуацию, то уже заранее знал, какой будет ответная реакция. Гарри, как ты и предполагал, занял твою сторону и предложил отправиться с тобой в библиотеку, на тот случай, если Малфой задумает что-нибудь и нужно будет наложить на него какое-нибудь заклятье. А Гермиона заявила, что согласна с решением Снейпа, тебе нужен репетитор. Ты спросил ее, не запала ли она на Снейпа.
На следующий день ты встретился с Малфоем в библиотеке, раздраженный тем, что Гермиона перестала с тобой разговаривать. Ему было все равно, и он сказал тебе об этом. Он был чем-то рассержен и ты не желал иметь с ним дело. Но он сказал, что если ты уйдешь, то провалишь Зелья. Он начал свой первый урок с тобой, перечисляя самые элементарные ингредиенты для зелий, те, которые ты проходил в первом и втором классе, и те, о которых ты напрочь забыл. Хотя в последнем никогда бы не признался.
Последующие три недели тянулись очень долго. Сначала Малфой вел себя немного враждебно. Ты решил, что он все еще не может забыть об инциденте в туалете. Но постепенно, день за днем, он становился все менее и менее агрессивным. Он постоянно сердился, и винил в этом тебя, говорил, что проще покончить с собой, чем чему-то научить тебя. Называл тебя некомпетентным, а ты смеялся в ответ. Чем больше времени ты проводил с ним, тем больше понимал, что он не такой, каким ты привык его видеть. Те слухи, которые распространялись в начале учебного года о его отце, оказались истиной правдой. Когда он рассказал тебе об этом, ты почувствовал, что готов воспарить к небесам, и ты не мог понять, почему. Однажды, вы решил сделать перерыв во время занятий, и отправились погулять у озера. Так странно было разговаривать с Малфоем, как будто он был, ну, не Малфоем, но тебе это нравилось. Ты бросил в него снежок, и в то же время другой снежок, брошенный им, полетел в тебя. Он сказал, что у тебя интересный взгляд на вещи, и ты удивленно вскинул брови. И он добавил, что ты все равно абсолютно ничего не смыслишь в Зельях.
Следующая неделя оказалось не похожей на предыдущие. Ты занимался усерднее, старался как можно быстрее сделать всю работу, уложиться в первые полчаса их занятий. Разговаривать с Драко, ааа, с Малфоем было намного увлекательнее. Он действительно был очень интересным человеком, чего ты раньше даже предположить не мог. У него было много философских идей и мыслей, которые ты до конца не понимал. Иногда он напоминал тебе Гермиону, особенно, когда ты говорил какую-нибудь глупость, а он закатывал глаза. Ты хотел сказать ему об этом, но боялся, что он разозлится. Этим он тоже был похож на Гермиону; любая мелочь могла вывести его из себя.
В конце недели вы начали более глубокое изучение Оборотного зелья. Тебя это забавляло, потому что ты вспомнил тот случай, произошедший с тобой и Гарри на втором курсе, ты с трудом сдерживался, чтобы не упомянуть об этом. После этого, вы заговорили о приближающемся дне Святого Валентина, и ты спросил его, собирается ли он дарить какой-нибудь девушке розы и шоколад во время поездки в Хогсмид. Он сказал нет, и добавил, что подарки должен получить он, а не тот, кто мог бы пойти с ним, потому что он сам любит розы и шоколад. Ты сказал, что тоже никого не пригласил, и предложил ему пойти вместе. Как будто два парня бойкотируют день Святого Валентина. Он усмехнулся и ответил, что ему нравится эта идея.
Два дня, оставшиеся до события, ты пытался придумать, как осуществить свой план. Ты уже забыл о своем прежнем намерении сломать Малфоя. Новый план заключался в том, чтобы завоевать его. Ты разработал план действий накануне, и утром, во время завтрака, сова доставила Драко Малфою цветы и шоколад, на глазах у всей школы. Конечно, ты не подписал карточку. На тот случай, если бы они ему не понравились.
Во время поездки, ты решил, что тебе намного интереснее на этом воображаемом свидании с Драко, чем было бы на настоящем с Гермионой. День почти клонился к концу, когда ты привел его к воротам Воющей Хижины, потому что туда никто больше не ходил. Вы говорили о том происшествии на третьем курсе, когда голова Гарри без тела парила в воздухе и как он испугался, ты выдавил нервный смешок. Он спросил, что сейчас у тебя на уме, а ты посмотрел на него и решил, что он прекрасен.
Ты подошел к нему ближе и сказал, что все эти подарки посылал ему ты. Ты знал, что ужасно заикался, но он понял, что ты имел ввиду и когда его глаза засияли, ты понял, что можешь, наконец, вздохнуть свободно. Потом ты наклонился и поцеловал его, и казалось, что мир вокруг замер.
4. Полюбить его.
Твои чувства к нему оставались за пределами твоего понимания. Ты не планировал этого, но тебе это нравилось. Ты даже поблагодарил Снейпа за то, что он назначил тебе репетитора, на что тот ответил, что твои оценки все равно не улучшились. А ты сказал, что говорил не об оценках.
Когда ты находился рядом с ним, то всегда нервничал. Что, если ты скажешь что-нибудь не так? Или сделаешь? Ты всегда продумывал свой следующий шаг, когда он что-то говорил, но все равно прислушивался к его словам, на тот случай, если он спросит, слушаешь ли ты его. Ты постоянно задумывался, будет ли уместно поцеловать его, или, если вы находились достаточно долго вместе, будет ли уместно коснуться его ноги или запустить руку под его рубашку.
Ты знал, что ваши с ним отношения должны были оставаться невинными, потому что были люди, которые не согласились бы с ними. Да вообщем-то все. Ты должен был держать себя в руках, в то время, как тебе хотелось рассказать миру о том, что ты поцеловал самого симпатичного человека в Хогвардсе. Ты так же знал, что ни Гарри, ни Гермиона тебя не поймут. Они думали, что ваши совместные занятия все еще продолжаются, и ты хотел, чтобы так все и оставалось. Тем более сейчас, когда вы перестали ссориться с Гермионой, потому что она так гордилась тем, что ты не бросил уроки.
Одним поздним апрельским днем ты решил сделать шаг вперед. Ты хотел, чтобы все сработало. Чтобы было идеально. Ты попросил его закрыть глаза и отвел его в Выручай-комнату, и не позволял ему открыть их даже когда они остановились у стены перед входом. Когда ты заглянул в комнату и убедился, что обстановка именно такая, как ты хотел, ты сказал, что он может открыть глаза, и ты услышал его вздох. Он обернулся к тебе и спросил, за что все это, и ты ответил, что пожелал такую уютно обставленную комнату для того, чтобы он почувствовал себя прекрасным.
Ты подвел его к кровати и спросил, готов ли он, потому что, если нет, то ты не станешь настаивать и прекратишь все немедленно. Он сказал, что готов, и тебе показалось, что ты очутился на небесах. Ты поцеловал его, и когда его голова опустилась на подушку, ты осознал всю значимость предстоящего события. Он был готов, а ты? Но одного взгляда на него хватило, чтобы понять, что ты за всю свою жизнь не был так готов.
Когда вся ваша одежда оказалась забытой на полу, и ты почувствовал как ваша кожа соприкасается впервые, то задрожал, не от холода, а из-за абсолютного великолепия этого момента. Ты нервничал. Ты хотел, чтобы ему было хорошо, хотел все сделать правильно. А, учитывая то, что ты практически ничего не мог сделать по настоящему правильно, ты начинал нервничать даже больше, чем он. Но когда ты взял его в рот и услышал, как он простонал твое имя, ты почувствовал, что тебе было предназначено делать это именно с ним, и, что бы ты не делал, все будет правильно. Тогда твой палец скользнул внутрь него, слава Мерлину, ты знал достаточно, чтобы принести с собой смазку, ты заметил, что он вздрогнул. Ты остановился, но он велел продолжать, говоря, что с ним все в порядке и что ты ему нужен.
Когда ни один из вас уже не мог дольше терпеть, ты положил его ноги себе на плечи, сжал его бедра и начал медленно проникать внутрь. Он закусил губу, и ты попросил его расслабиться. Ты не хотел, чтобы ему было больно, но не знал, возможно ли полностью избежать боли. Когда ты полностью оказался внутри него, он шумно выдохнул и ты сказал, что самое сложное уже позади.
Когда ты сделал последний рывок, кончая в него, ты прокричал его имя в ночь и знал, что уже никогда не сможет испытать большего наслаждения. Ты упал на него, впиваясь губами в его губы, и прижимая его к себе как можно крепче. Вы целый час провели в объятиях, нашептывая друг другу бессмысленные ласковые слова. Тебе нравилось то, что ты можешь обнимать его; ты чувствовал себя единственным, кто защищал его от окружающего мира. Ты глубоко вздохнул и решил: сейчас или никогда. Ты сказал ему, что любишь его, и ждал, что он скажет в ответ.
Он ничего не ответил.
5. Покинуть его.
Последняя битва была именно такой, как ты мечтал, и ужасающей в то же время. Ты был ослеплен вспышками от заклинаний, посылаемых отовсюду, но ты смело сражался и поразил больше Пожирающих Смерти, чем от тебя ожидали. Ты надеялся, что убил его отца. Тебе нравилась мысль о том, что так и было, когда ты истекал кровью, а ноги подкашивались. Твое дыхание замедлялось, звуки вокруг становились все тише и тише, пока ты окончательно не провалился в темноту. Ты не слышал крики ужаса, одобрительные возгласы, рыдания. Ты не чувствовал, как кто-то поднял тебя, и также не чувствовал, как тебя положили на кровать в больнице Святого Мунго.
Война была выиграна. Воландеморт был убит. Пожиратели Смерти бежали, но в их число входили те, которых уже не опосались. Те, кто остались, были убиты, также, как и многие дорогие и любимые люди. Но ты этого не знал. Многие твои друзья вернулись вместе с тобой, некоторые без сознания, другие, испытывая невыносимую боль. Гарри не вернулся. Гермиона лежала на соседней кровати, практически в том же состоянии, что и ты, но она исцелялась быстрее. Ее поразило не так много проклятий, как тебя.
Ты не приходил в себя много дней. Никто не знал, выживешь ты или нет; внутренняя магия пожирала тебя, и ее было столько, что исцеляющие зелья действовали очень медленно, если действовали вообще. Но ты боролся изо всех сил, и только это имело значение. Ты знал только одну вещь, где-то глубоко в своем подсознании, что если тебе суждено умереть, то ты умрешь счастливым, если сможешь увидеть его хоть на мгновение перед самым концом. Ты все еще был без сознания, когда он пришел в твою комнату. Ты не слышал его голос или его рыдания, ты не ощущал его губ, когда он целовал тебя, и ты не чувствовал, как он лег на кровать рядом с тобой. Ему нельзя было это делать, но ему было все равно. Он нежно целовал твою шею, так он обычно делал, когда хотел разбудить тебя утром, умоляя Мерлина, чтобы и сейчас произошло то же самое.
-Я люблю тебя, - шептал он, надеясь, что ты услышишь. Он сказал, что у него не было возможности сказать это раньше, и он очень сожалеет об этом. Он надеялся, что у него еще будет время донести это до тебя, и что он не хотел огорчать тебя, не говоря об этом раньше. Ему было страшно. Он хотел, чтобы ты проснулся, потому что он не знал, как существовать дальше без тебя. Он забыл, как делал это раньше.
Он намочил твое плечо своими слезами, и только несколько часов спустя, наконец, уснул. Один из охранников нашел его, лежащего рядом с тобой, он хотел разбудить его, но Гермиона проснулась и попросила оставить его в покое. Ты не думал, что она поймет, но она понимала. Но ты не был в сознании, чтобы узнать об этом. Когда ты проснулся, был поздний вечер, либо раннее утро, и ты уже целую неделю провел в больнице. У тебя все болело, и ты знал, что жить тебе осталось не так уж долго. Ты огляделся и увидел своих друзей и родственников, лежащих на больничных койках, все они спали и исцелялись. Ты не увидел Гарри, или Люпина, даже Снейпа. Ты надеялся, что они в другой комнате. Потом ты заметил спящего юношу рядом с собой и обнял его. Он проснулся на мгновение и сонно посмотрел на тебя. Ты улыбнулся ему, и он снова уснул.
Ты был прав. На следующее утро ты был уже холодным и безжизненным, но твое желание исполнилось. Ты увидел его еще раз. Ты уже не был жив, чтобы услышать, как он кричал, когда проснулся, ощущая, как твои холодные руки обвивают его. Ты уже не был жив, чтобы увидеть, как он неудержимо рыдал, говоря, что видел, как ты просыпался прошлой ночью, что он не сам обвил твои руки вокруг себя, о том, что он знал, что это не было сном. Ты уже не был жив, когда он сошел с ума и ему пришлось еще много долгих месяцев оставаться в этом здании, где ты умер.
Ты не увидел, как он сломался. Ты выиграл свой спор; Гарри должен был тебе двадцать пять галлеонов, которые он уже никогда не сможет тебе отдать, но тебя уже не было, чтобы узнать об этом. Но так даже лучше. На самом деле, ты никогда не хотел увидеть его сломленным.
