Возьми немного баранины с чесноком. Тебе должно понравиться. Ты
ведь сам похож на чеснок. Ты, Северус, многослоен: чтобы добраться до
самой твоей сердцевины, необходимо снять несколько тонких хрустящих
кожиц. Забыть о своей гордости, отбросить свои сомнения,
преодолеть смущение. Если вам удасться снять тугой белый кокон, в
который прячется этот человек, - поздравляю – вы доберетесь до него
самого. Северус Снейп без прикрас и приправ. Только вряд ли вас это обрадует. Потому что в ваших ладонях он рассыплется на шесть влажных чесночных долек. Так
уж он устроен – он сложен, рефлексивен. То, что кажется истинной
цельностью характера, превратится в постоянные метания между «за» и
«против», «а может…» и «нет, не стоит», между «естественно» и
«невозможно». Как-нибудь он позволит вам прикоснуться губами к
своей сухой костлявой руке, - но не спешите радоваться! – в следующий
момент он метнется к своим пробиркам и заявит, что вы отрываете его от
работы. Может быть, вам удастся увидеть, как медленно поползет вверх
чуть загнутый уголок его губ, но вы заплатите за это, застав его в
гневе. Северус Снейп. Возьмите головку чеснока и перебирайте в
руке дольки. Рассмотрите каждую: в каждой увидите профессора. Я увидел
его в тот момент, когда он повернулся ко мне, бледный и взволнованный,
и больно стиснул мою руку; вот он задыхается от наслаждения в моих
объятьях, вот он швыряет в стену свои склянки и, словно огромная черная
птица, мечется по подземелью, мучаясь постоянными опасениями,
беспочвенными обвинениями, рыча от бессильной злобы. Когда вы
решите попробовать его на вкус, он сразу же обожжет вам рот. И вы
будете пятиться от него, наступая на полы мантии и спотыкаясь, а он
вежливо попросит прикрыть за собой дверь. Возникнет соблазн
бросить его, и больше никогда не прикасаться, но – не тут-то было! –
вкус чеснока невозможно забыть. Вы будете сверлить профессора взглядом,
стучаться к нему в дверь, а он - всё так же размеренно и планомерно
наносить вам один ожог за другим. Он умеет это, умеет. Сарказм,
злоба, равнодушие, месть – одно за другим он использует все средства,
чтобы окончательно затянуть вас в тот страшный омут, из которого
невозможно выбраться. И вы будете тонуть в тяжелом, густом и тягучем
чувстве, а оно будет давить на вас сверху, всё больше и больше погружая
вас в жуткую трясину, которую иногда называют «всепоглощающей любовью»,
а иногда – «неизлечимой болезнью». Чеснок хорошо есть понемножку,
приправлять им блюда, нарезать крошечными кусочками и посыпать мясо, а
потом запивать – по вкусу – терпким выдержанным красным вином или
легким фруктовым белым. Эта приправа способна добавить приятную остроту
таким изысканным блюдам, как тонкий флирт или постельные игры. Но горе
тому, кто невежественно и грубо откусит от желтоватой дольки свежего
чеснока. Вкусно, Северус? Ты всегда был так осторожен, точен:
всегда знал, какое количество ингредиента надо добавить в зелье. Ты
ведь никогда не кинешься в черно-фиолетовый омут, ты всё измеришь на
своих изящных серебряных весах. Есть ещё одно замечательное
качество чеснока: он способен на некоторое время лишить вас обоняния,
спрятать любой вкус, убрать любой запах. Так, что даже твой длинный крючковатый нос зельедела ничего не различит. Вкусно, Северус? Мне
уже никогда не выбраться из моего омута. Темные воды обострили мои
чувства: превратили в отчаянье мою досаду, в безумие – мою радость, в
ненависть – мою любовь. Вкусно, Северус? Возьми ещё чеснока, и
через час ты почувствуешь легкую тошноту, через два – будешь вялятся в
луже собственной рвоты, а через три Альбус Дамблдор проведет старческой
ладонью по твоему лицу, закрывая тебе веки. Вкусно? Что ж, приходи в омут к своему Гарри. Буду ждать тебя на дне залива.
