– Мистер Блэк! Перестаньте! – игриво выворачиваясь из крепких мужских объятий, воскликнула Гермиона и расхохоталась, для неё это только шутки, пошлые шутки взрослого одинокого мужчины.
Блэк неохотно отстранился, и девушка поспешила на кухню, готовить завтрак. Он стоял, прислонившись к стене, и сверлил алчным взглядом её изящную спину, эх, в былые годы да при других бы обстоятельствах!.. А так и думать нечего, лучшая подруга крестника, да и подруга ли? Тут Блэк всерьёз призадумался, не сводя изучающего взгляда с порхающей по внушительных размеров кухне девушки. Действительно, можно ли воспринимать такую девушку исключительно как друга, однокурсницу или ещё что-то в этом роде? Судя по тому, что удалось увидеть Блэку лично, вполне-таки можно. Тогда остаётся другой вопрос: почему у него не получается?
– Эй, Сириус, ау-у! – хамским образом выдернул крёстного из размышлений Поттер, как всегда, необычайно вовремя заявившийся на Гриммо. – Ты о чём вообще думаешь?!
Сириус чуть было не ляпнул, о чём, а в мыслях так кстати промелькнула обнажённая Гермиона в немыслимо развратной позе.
– Ни о чём, – с привычной по-отцовски заботливой улыбкой оглядываясь на Гарри, ответил Блэк.
– Зачастили у тебя мысли «ни о чём» – горько вздохнул герой, приплетая это самое «ни о чём» к извечной теме Азкабана, поскольку разумение Поттера просто не могло допустить, чтобы любимый крёстный думал о чём-нибудь кроме тюремного прошлого.
– Ладно, Гарри, это я, как заботливый крёстный, должен узнать, что тебя тревожит, есть ли какие проблемы, – тут крёстный понизил голос, чтобы не услышала Гермиона, и, лихо подмигнув, добавил с видом завзятого заговорщика, – может, девушки?
– Ну… ээ…. хм-м… в общем… – замялся, потупив изумрудные очи, Поттер.
– Значит, всё-таки девушки! – с мрачным торжеством констатировал Блэк. – Давай, колись.
– Эээ… в общем, есть одна… девушка… да… Чоу…
– Чоу? – переспросил Блэк и добавил с похабной ухмылочкой, – Хм, китаяночка?
– Ну… да.
– Прикольно, а что, нас уже на экзотику потянуло?
– Сириус!
– Ладно-ладно, – возвращая лицу сравнительно приличное выражение, отступил Блэк, – Она у нас свободная, или есть конкуренты?
– У неё… её парень, Седрик, он умер… недавно.
– Н-да, слышал. Что ж, Гарри, тем даже лучше для тебя! Сам посмотри, сколько преимуществ! Ты – победитель турнира, плевать, что не совсем честно, победителей не судят! К тому же, ты героически принёс тело несчастного Диггори, рискуя собственной, кстати, жизнью! Да и вообще, ты герой и практически секс-символ магического мира, что уж там о Хогвартсе говорить!
– Сириус!
– В общем, Гарри, приезжаешь в школу, подходишь к девочке с разнесчастным видом, рассказываешь о тяжёлой судьбе юного героя, а дальше остаётся только до спален довести… хотя, по мне лучше выручай-комната – и не помешает никто, и обстановка располагает, но это уже детали!
– Спасибо, Сириус… – сдавленно протянул Поттер, всем своим лицом отображая крайнее недовольство.
– Погоди, Гарри, я тут хотел спросить…
– Что ещё?
– Это насчёт Гермионы, я просто думал, что ты с ней…
– О, Сириус,– от самой идеи такого предположения Гарри аж из образа литературного персонажа выпал, – ты Роулинг не читал, что ли?!
– Да читал, а что?
– Видимо, не дальше пятой книги! Читай эпилог седьмой части, чёрным по белому написано, что Гермиона с Роном хэппиэндит!
– Понятно, спасибо.
– Ладно, пошёл я, мне ещё с фобиями бороться, видел бы ты какая страхолюдина эта Чоу! – сказал Гарри и вновь вернулся к невинно-влюблённому образу магического героя, удручённого бесконечными депрессиями.
Сириус ещё раз глянул на Грейнджер, прикинул, что до эпилога этой злосчастной седьмой книги определённо не доживает, и хотел уже двинуться на кухню, когда сообразил, что после его признания длительность его и без того непродолжительной жизни значительно сократится, причём, не без помощи Гермионы! Поэтому Блэк только тяжко вздохнул и прошёл на кухню, но уже ведомый исключительно желанием выпить чашечку кофе и опять довести Грейнджер до забавно-пунцового состояния глубочайшего смущения.
Гермиона почти на автомате сновала по кухне, переставляя чашки-ложки-тарелки-кастрюльки, и нервно передёргивалась, явственно ощущая взгляд Блэка на спине, Блэк смотрел долго, пристально и как-то… неправильно, как, определённо, не должен смотреть крёстный лучшего друга. Когда Гермиона уже хотела обернуться и потребовать объяснений, чтобы нарваться на очередную пошлую шуточку, в прихожей послышался шум и голос Поттера. Ну, слава Мерлину, отвлечённый беседой с Гарри, Блэк оторвал взгляд и, вероятно, перевёл свои мысли в какое-то другое русло. И Гермионе представилась возможность обдумать события последних недель, которые она имела счастье провести на Гримаулд-плейс.
Когда Дамблдор на исходе четвёртого курса вдруг озаботился судьбой всех, кто хоть как-то связан был с Гарри Поттером, проявилась серьёзная проблема относительно двух людей – самого Гарри Поттера, ведущего чересчур активный для своего положения образ жизни, и Гермионы Грейнджер, проживающей среди магглов безо всякой защиты и возможности на её предоставление. И если бесконечные проблемы с Гарри списывались на невероятное везение мальчика-который-выжил, то мисс Грейнджер находилась под угрозой весьма реальной опасности. И тогда старый интриган принял гениальное решение: мисс Грейнджер проводит лето на Гримаулд-плейс! Три месяца как-нибудь перекантуемся, а уж в Хогвартсе можно и успокоится. И, естественно, Дамблдора никоим образом не интересовало мнение ни Грейнджер, ни Блэка, ни кого бы то ни было, что, впрочем, уже никого не удивляло и не возмущало.
И вот Гермиона упаковала свои вещи, большинство из которых – книги, и перебралась к Блэку, лишённому до этого времени какой бы то ни было компании, за исключением членов Ордена, которые приходили исключительно по делу и на хозяина дома внимания зачастую не обращали.
Естественно, всё внимание Блэка обратилось на единственную гостью его мрачного дома, и спрятаться от этого самого внимания не представлялось возможным…
Вот и сейчас, не успела Гермиона подумать, как следует, о жизни, как Блэк отговорил положенные десять-пятнадцать минут с Гарри и уселся за кухонный стол, ожидая, как само собой разумеющееся, чашку крепкого кофе желательно с каплей огневиски. За последние две недели Гермиона изучила вкусы этого анимага так, как не знала даже учебник зельеварения, а уж его она заучила наизусть ещё до начала первого курса!
– Благодарю, Гермиона, – улыбнулся Блэк. Неужто обойдётся без подвоха? – с немой надеждой в охристо-карих глазах подумала девушка и тут же рассталась с надеждой. – И даже догадываюсь, какое благо могу подарить в условиях этого дома!
Гермиона только сверкнула по-кошачьи янтарными в слабом освещении глазами и отвернулась к плите. Ещё в начале их совместной жизни девушка чётко усвоила, что самое главное – не реагировать на провокации.
– Может, выпьёшь со мной?
– Вы же сами знаете, что нет…
– Да ладно тебе, Герм! – оборвал на полуслове её зарождающуюся лекцию Блэк, и Гермиона чуть ли не с ужасом почувствовала сильные широкие ладони на своих плечах. – Мы же взрослые люди!
– Мистер Блэк… – изображая металлические нотки в голосе, начала было Гермиона, но ладони на плечах сжались и резко рванули, разворачивая Гермиону лицом к Блэку.
– Гермиона, не хочу жаловаться, но я не могу ждать, пока ты вырастешь, выйдешь замуж и нарожаешь детей этому чёртову Уизли!
– Но Гарри…
– Что Гарри?
– Он ведь здесь, в доме.
– Если хочешь, можем его третьим позвать!
– Прекрати всё к одной теме сводить, Сириус!
– О, я уже Сириус? – ухмыльнулся мужчина, притягивая Гермиону ближе к себе, чтоб она могла почувствовать напряжённые мускулы, быстрое биение сердца, рельефное мужское тело под шёлковой рубашкой, и кое-что ещё, что определённо не позволяло ждать ни минуты. – Да это прямо-таки прогресс в отношениях!
И не успела Гермиона хоть как-то прокомментировать это высказывание, как Сириус вместе с ней аппарировал в одну из спален огромного дома.
– Прямо как Фред и Джордж, – проворчала девушка, поправляя сбившиеся больше обычного от перемещения волосы, – И двух шагов пройти не можешь!
– Могу, – зарываясь в густые взлохмаченные волосы, прошептал Сириус, – Могу, но не хочу…
– Сириус! – разрываясь криком на весь дом, влетел в комнату мальчик-который-невовремя, – Там собрание, почти все члены собрались, Дамблдор приехал, наверно, что-то серьёзное!..
– Уже иду, Гарри.
– Эээ… Сириус?.. – тут Гарри хватило ума приглядеться к тому, что происходило в комнате, и даже в его голову закралось что-то, напоминающее мысль, – Гермиона, Сириус, что это вы делаете?
– Гарри, свали, пожалуйста! – как можно более сдержанно прорычал Сириус, а Гермиона тем временем уже высвободилась из его рук и скрылась в бесконечных коридорах…
– Упустил… упустил… упустил… – яростно шипел себе под нос Сириус, сидя на кухне после собрания. – А ведь уже почти всё… ещё бы чуть-чуть… чёрт!
– Сириус, всё в порядке? – тихо спросил Дамблдор, которому, как всегда, больше всех надо.
– Да, всё просто отлично!
– Знаешь, я хотел сказать, что, пожалуй, отправлю Гермиону к Уизли, так будет лучше…
– Вот теперь точно упустил!.. – обречённо прошептал Блэк, роняя голову на стол.
А потом, как известно, пятый курс Гарри Поттера, наезды министерства, приветы от Вол-Д-Морта, да мало ли всего было!.. В общем, здравствуй Авада от Беллатрикс, прощай весёлый мир и небо голубое!..
Сириус медленно падал в странную темноту, вокруг не было ничего, и он медленно и отчаянно растворялся в этом ничего, падая всё глубже и глубже…
Временами всплывала в памяти зелёная вспышка, истерический смех и отчаянное «СИРИУС!!!»…
«Кто так Сириус?..» – отстранённо думал Блэк, наблюдая за тем, как темнота медленно пожирает его тело. К тому времени он не мог уже вспомнить даже, какого цвета была раньше его кожа, но всё плавало на задворках сознания имя «Гермиона»… он не знал, чьё это имя, не помнил, с чем оно связано, но никак не мог выкинуть из головы, и, кажется, именно это имя не давало ему пойти дальше, ведь должно же оно быть, это «дальше», не вечная же темнота хранилась за завесой?!
От мыслей Блэка оторвало неожиданное тепло, он не мог сказать, сколько находился в этой ненормальной темноте, но точно мог сказать, что никогда среди этой темноты не было простого человеческого тепла, и вдруг оно появилось, появилось возле него и сладким счастьем легло на плечи.
– Сириус… – вторгся в сознание какой-то чудесный, невероятно приятный, волшебный голос.
– Гермиона… – сам не понимая почему, прошептал Блэк и всем своим существом потянулся к этому теплу.
Потянулся, стараясь не потерять это великолепное ощущение, сдавливающее плечи, продвинулся куда-то вдаль… и в следующий момент вывалился на холодный мраморный пол министерства магии.
– Сириус… – ласковые нежные пальцы отбросили жёсткие аспидные пряди с бледного лица, и на Блэка в упор уставились охристо-карие глаза, самые лучшие, по его мнению, во всём мире! – Ты меня помнишь?
– Конечно, Гермиона… – Блэк приподнялся, пристально разглядывая девушку, теперь уже женщину, с длинными, куда более покладистыми, но всё равно пышными и вьющимися волосами, усталыми, но бесконечно счастливыми глазами и тонкой морщинкой, пролегающей поперёк лба. – Конечно же, я тебя помню!
– Сириус, ты жив. Ты снова жив!
– А ты выросла, – улыбнулся он и коснулся длинным пальцем морщинки на лбу, – и слишком часто хмуришься.
– Ох, Сириус, тебя даже смерть не исправила!
– Не жалуйся! – резво вскакивая на ноги, шутливо прикрикнул на неё Блэк.
– А ты поосторожней, я теперь, между прочим, главный аврор! – также насмешливо отозвалась Гермиона.
– Ну, значит, теперь мне будет подавать кофе главный аврор! – ухмыльнулся Сириус, подхватывая девушку на руки.
– Эксплуататор!
– Та-ак, кофе в постель! – пояснил Сириус, осторожно касаясь сухими губами бархатной кожи стремительно краснеющей щеки, – Две ложки сахара и сто грамм огневиски, ну, ты помнишь, да?
Гермиона только расхохоталась и склонила голову, вовлекая Сириуса в горячий и такой долгожданный поцелуй…
